Какого года клип?
Команда старая, всегда нравилась их мелодика. А вокал раньше был чуть лучше, как ни странно это… Когда-то был у меня их альбом, года 98 наверно — эпическое творение.
мыслишь в правильном направлении — действительно эффект водоворота здесь присутствует, но только в спиралевидных галактиках. В асиметричных просто нет черных дыр.
Когда уже наконец-то нам покажут снимок хоть одной сверхмасивки, хотя бы в каком-нибудь ренгеновском диапозоне или нейтринном… Есть же на Байкале нейтринный телескоп, ну загляните вы в центр нашего Млечного пути…
Вообще-то это такой эффект и есть — это не результат сканирования, а результат специальной обработки фотографий. Скан плох тем, что низкая пикселизация, то есть реальное разрешение печати на бумаге не позволит сделать скан лучше чем уже есть.
Присоединяюсь к поздравлениям. И помните Космическая эра еще только ждет своего рассвета! Давайте будем мечтать и верить в лучшее будующее, светлое, как верили первые покорители Внеземелья и будем делать всё, чтобы эти надежды и мечты сбылись.
поправил пост, а то у многих на опере большое кол-во фотографий не открывает. оставил вот только эти — на мой взгляд шедевральные работы. Жаль только, что это сканы из журнала… Может быть позже появятся в высоком качестве.
я отлично понимаю этого человека — Гения (с большой буквы не с проста). Для него есть ценности неимоверно более важные, чем деньги! Это прекрасно — он один из тех на ком ещё держится наш Мир.
Откуда это?! Думал такого нет на самом деле =) Было время, когда я мечтал поступить учиться на синоптика и сделать подобный индекс, чтобы ввести его в повседневный оборот… — у нас как бы ветренный край и не помешало бы в сводке погоды и этот индекс сообщать.
gentoo, спасибо за материал, подкинул пищи для размышлений. Однако есть такое мнение, что даже Абсолют сам себя понять не может — это к вопросу о субъектах разума.
И помимо современной эзотерической литературы че-то подобное про мгновенную связь и массперенос давным давно писал С. Павлов в своей повести «Чердак Вселенной», только там более технологичный способ, если кому интересно.
Вот аж захотелось выложить такой отрывочек из довольно изветного произведения:
— Ужасно хотелось есть. Он было собрался предложить Валентине идти побыстрее…
– Гляди, Андрей, светлячок прилетел!
– Тебе показалось. Ну какие тут могут быть све…
Светлячок мелькнул у него перед носом и, пульсируя крохотным огоньком, пропал за темными кустами.
– Гляди-ка, еще один! И еще!.. Да их здесь уйма!
– Диво дивное!.. – Светоносных букашек он видел до этого только в субтропиках. – Южная фауна в северном Зауралье?..
– Тут чудеса, – пропела Валентина, – тут леший бродит… Знаешь, я немного устала. – Она взяла его под руку.
– Давай попробуем прибавить шагу. В центре парка наверняка есть рестораны или кафе. Поужинаем, потанцуем… И кто это сообразил привезти их сюда и выпустить на погибель?
– Никто их не привозил. Это, видишь ли… местное изделие.
– О, мастера светопластики! – Он рассмеялся. – Художники-имэджентисты!
Вышучивая эффект «южной фауны» и собственное легковерие, они зашагали быстрее. Рой «светляков» исчез.
До корабельных сосен было еще порядочно.
Валентина остановилась. Он посмотрел вперед. Со слабо светящейся ленты ковротуара уходила в кусты хвостатая тень.
– Не бойся, – сказал он уверенно, громко (с тревогой, однако, припоминая рассказ о том, что в прошлом году таежная рысь забрела прямо в парк возле Дворца Космонавтов). – Обыкновенная кошка.
– Величиной с болотного лешего, – добавила Валентина.
– С лешими, я до сих пор полагал, ты знакома заочно.
– Зато я очно знакома с пилотом, который успел позабыть, как выглядит силуэт леопарда.
«Хоть тысяча леопардов, – подумал он, глядя туда, где исчезла жуткая тень, – лишь бы не рысь…» К новолялинским леопардам он склонен был относиться индифферентно.
Нет, ему не верилось, что бродячая рысь может напасть на людей – не в ее это правилах. Но ведь темно и… кто знает…
В кустах сухо треснула ветка. Раздраженное фырканье. Снова треск и возня… Это его успокоило. Рысь не слон – пробирается осторожно, неслышно, обнаружить себя не дает – тем и сильна.
Где-то рядом пронзительно (как в тропическом лесу) заорала и громко захлопала крыльями птица. Будто в ответ в отдалении коротко прозвучал низкий и очень внушительный рык.
– Ты не волнуйся. – Он обнял Валентину за плечи. – Не стоит внимания.
– Напротив. Мне любопытно послушать рычание местных художников-имэджентистов.
От обочины отделилась хвостатая угольно-черная тень. Лениво так, не скрываясь, вышла на середину аллеи. Легла. Зелеными самоцветами сверкнули глаза. Угасли. Вспыхнули снова… Крупная тварь. Валентина права: силуэт леопарда. Точнее – черной пантеры.
Сзади зашелестела листва. Он оглянулся. Еще одна пара светящихся глаз…
– Пробьемся! – весело сказала Валентина. – Прикрой тылы, следи за флангами, а я беру на себя фронтальный прорыв.
– Давай-ка присядем, стратег. Имэджентисты впали в амбицию, и добром они нас отсюда не выпустят.
Раковина скамьи приятно пружинила – сидеть вдвоем здесь было удобно. И было бы даже уютно, если б не эти горящие в полумраке – слева и справа – две пары зеленых глаз.
Сверху посыпались листья. Опять заорала «тропическим» голосом неизвестная птица и, по-куриному шумно хлопая крыльями, тяжело приземлилась (точнее, плюхнулась) прямо перед скамьей. Засеменила по тусклым разводам светоузоров, беспорядочно меняя направление, волоча длинный хвост и громкими криками выражая свое недовольство.
– Индонезия, – сказал он. Погладил смутно белеющий возле скамьи ствол березы. – Римба Калимантана. Пантеры, павлины, удавы…
– Где ты видишь удава?
– Нигде. И не хотел бы видеть. – Он сжал Валентину в объятиях и сразу нашел в темноте ее губы. Сладко пахло жасмином.
– М-м… погоди! На нас смотрят.
– Кто посмел?! А… старый знакомый.
На них глядели розовые глазки-пуговки ярко люминесцирующего удава. Библейская рептилия, аккуратно так навинтившись на ствол березы лимонно-желтой спиралью, неприлично виляла хвостом. Из открытой пасти выпирал большой апельсин.
Он поискал, чем бы швырнуть в змеиную голову. Швырнуть было нечем. Валентина спросила:
– Не помнишь, кто первый из нас помянул удава?
– Счастье, что я не успел помянуть королевскую кобру… – Ладонь Валентины чуть-чуть опоздала закрыть ему рот. Ладонь он с удовольствием поцеловал. – Виноват, первый был я.
– Ну тогда ты обязан его развлекать.
– Нет, не обязан. Я не умею развлекать рептилий. И не желаю. Я умею и желаю развлекать тебя. Пусть свинчивается обратно. Вот выну у него изо рта апельсин и скажу, чтобы проваливал ко всем чертям.
– Вот вынь и скажи.
– Я раздумал. Освобождать пасти рептилий от фруктовых затычек – женская привилегия.
Щурясь, он с удовольствием разглядывал пламенеющее костром изделие мастеров светотехники. Или светопластики – он плохо в этом разбирался. От Жар-птицы, как от костра, исходило тепло, с перьев сыпались искры. У нее были яркие голубые глаза и благодушно-степенная походка, как у добрейшего Ван-Ваныча, преподавателя теории опорных траекторий. Чинно вышагивая, голубоглазое произведение светопластического искусства нежным голосом пообещало:
– Ай да повеселю вас, молодые люди, ай да распотешу!..
Он переглянулся с Валентиной.
– Сударыня, – обратилась к птице Валентина, – вы меня извините, но здесь я вынуждена просить вас опустить занавес.
– Да, – подтвердил он смущенно. – Извините, торопимся.
Огнеперое диво застыло на одной ноге и перестало сыпать искрами.
– Вырубай Феникса, Митя, – прогундосил кто-то из-под скамьи унылым тенором. – Клиент… одно расстройство. Это ему не по вкусу, то ему надоело, здесь он торопится. Пусть идет к… куда ему надо.
– Лимон ты, Эдик, пополам с верблюдом! – жизнерадостно отозвался Митя (голос шел откуда-то сверху). – Ну критикнули твоего червяка – так вполне поделом! Знаем сами – кривы сани. К чему маневры?! Шедевры надо создавать, шедевры!
– Не могу я с такими работать, – упорствовал подскамеечный тенор. – Мне пластику надо держать, а они полемику развели. У меня от них уже в правом ухе звенит. И в левом.
– Некстати это у тебя, – с сожалением сказал Митя. – Я собирался вывалить на них весь сундучок бабушки Серафимы.
Они с Валентиной подняли головы кверху. Жар-птица угасла, и было слышно, как Митя вздохнул где-то там – в темноте березовой кроны. И вдруг негромкий смешок:
– А гениально мы их подсекли на светляках и пантерах!..
– Мальчики, – сказала Валентина, – было все интересно. С удовольствием поглядели бы ваше искусство, но увы, мы элементарно проголодались. Голодное брюхо к искусству глухо. Учтем на будущее.
– Вы впервые в саду неожиданностей? – полюбопытствовал голос Мити.
– Мы впервые в этом парке. И вообще – в Новой Ляле.
– Ах, значит, из Центра!.. Эдик, у нас в гостях небожители. Рожденным летать ты подсунул рожденного ползать. Чем прикажешь загладить вину?
– Дмитрий, отстань. Люди голодны, а до «Уюта» без малого километр.
– Не скучай работой, а скучай заботой… Скажите, вам удобно было на этой скамье?
– Да, – ответила Валентина. – Мы отдохнули и теперь отлично дойдем.
– Нет, вы поедете! – Жутко свистнув, Митя позвал: – Зара! Бара!
Пантеры откликнулись рыком. Угольно-черные силуэты и две пары зеленых светящихся глаз возникли перед скамьей. Он почувствовал, как по ногам мягко скользнул тяжелый хвост, и на всякий случай подтянул ноги на приступок скамьи.
– Как вы это делаете? – спросил он.
– Секрет фирмы, – небрежно обронил Митя. – Рекомендуем посетить заповедник фантасмагорий и уголок Бажова – неделю в себя не придете… Итак, до свидания! Нет-нет, пока не надо вставать, я собираюсь произнести магические формулы ужасных заклинаний. – Шутейным голосом чародея Митя проговорил: – По щучьему велению, к вашему недоумению… Зара, Бара, бзыс бой!
Раковина скамьи внезапно качнулась под ними и вслед за пантерами лихо вырулила на середину ковротуара. Смех Мити, жизнерадостный крик:
– Синхронной безекции! Приятного аппетита!
– Спасибо! – догадалась выкрикнуть Валентина.
— Да, уважаемые… не об этом мечтали наши великие писатели фантасты… не о плоских 3дешках в очках, примитив это всё, да еще и вредный. Действительно зрелищные технологии еще только ждут человечество, и сделают их не какие-нибудь корпарации (читай вредители), а простые талантливые парни и девчонки будующего и быть может не далекого будущего.
Не понятен такой сильный акцент на 3д, ведь важнее чтобы фильм был хорошо снят, актеры играли, а не гримасничали перед камерой (камерами). Вот лично мне это 3д не понравилось, только глаза устают и блеклая картинка, хотя и объемная — не впечатлило (на примере Алисы). Кто-нибудь знает будет ли нормальная версия Алисы? Или только 3д теперь всякие будут возить?
странный вопрос, почему обязательно надо «вдуть»?! А просто полюбоваться красотой женского тела, посмотреть мастерски выполненные работы нельзя? Это эстетика, а не какая-нибудь пошлятина или порнуха.
да ладно вам, все прекрасно знают как эти трейлеры делают, поведешься бывает на рекламку, а потом сидишь и плюешь в экран, потому что не оправдал фильм ожиданий.
а если учесть, что изготовитель Дисней, то можно заранее фильму ставить оценку ниже средней, потому как эта «студия» снимает далеко не лучшие ленты (из последних «шедевров» можно упоминуть фильмец «ведьмина гора»).
Игра лучше в миллион разов!!! Этот «фильм» не достоин такой игры!
скорее всего сотовые и прочие виды связи занимают другие частоты нежели те, которые улавливает РАТАН… Иначе телескоп не смог бы работать нормально даже 30 лет назад.
на Украине щас еще хуже… Там есть «Закон об общественной морали», там уже запретили порно в интернете вообще!!!, при этом были прикрыты даже эротические ресурсы (например фотки из плейбоя там считают порнухой), подобные ресурсы срочно начинают переходить на зарубежные хосты. Охота на ведьм проще говоря.
честно, уже за… ло, когда захожу на один из любимых музыкальных сайтов, то всё время попутно открывается вконтакте, при чем страница с порно фото и видео тамошних обитателей. Уже хочется рвануть весь этот бедлам.
Др. Веб молодцом, хоть что-то пытаются сделать. И это не имеджевый ход, это логичный шаг.
я имел ввиду, что бывает голимый фотошоп с целью скрыть огрехи модели… в данном случае нет ничего подобного, может автор и корректировал какие-то параметры фотографии, но сделал это очень тонко.
а бывает так, что все зализано и замазано, пример такой мазни ниже на фото:
Команда старая, всегда нравилась их мелодика. А вокал раньше был чуть лучше, как ни странно это… Когда-то был у меня их альбом, года 98 наверно — эпическое творение.
Когда уже наконец-то нам покажут снимок хоть одной сверхмасивки, хотя бы в каком-нибудь ренгеновском диапозоне или нейтринном… Есть же на Байкале нейтринный телескоп, ну загляните вы в центр нашего Млечного пути…
в данном случае лучше написать «ябыпобоксировал» =)
И гори они огнем эти проклятые банкноты…
И помимо современной эзотерической литературы че-то подобное про мгновенную связь и массперенос давным давно писал С. Павлов в своей повести «Чердак Вселенной», только там более технологичный способ, если кому интересно.
— Ужасно хотелось есть. Он было собрался предложить Валентине идти побыстрее…
– Гляди, Андрей, светлячок прилетел!
– Тебе показалось. Ну какие тут могут быть све…
Светлячок мелькнул у него перед носом и, пульсируя крохотным огоньком, пропал за темными кустами.
– Гляди-ка, еще один! И еще!.. Да их здесь уйма!
– Диво дивное!.. – Светоносных букашек он видел до этого только в субтропиках. – Южная фауна в северном Зауралье?..
– Тут чудеса, – пропела Валентина, – тут леший бродит… Знаешь, я немного устала. – Она взяла его под руку.
– Давай попробуем прибавить шагу. В центре парка наверняка есть рестораны или кафе. Поужинаем, потанцуем… И кто это сообразил привезти их сюда и выпустить на погибель?
– Никто их не привозил. Это, видишь ли… местное изделие.
– О, мастера светопластики! – Он рассмеялся. – Художники-имэджентисты!
Вышучивая эффект «южной фауны» и собственное легковерие, они зашагали быстрее. Рой «светляков» исчез.
До корабельных сосен было еще порядочно.
Валентина остановилась. Он посмотрел вперед. Со слабо светящейся ленты ковротуара уходила в кусты хвостатая тень.
– Не бойся, – сказал он уверенно, громко (с тревогой, однако, припоминая рассказ о том, что в прошлом году таежная рысь забрела прямо в парк возле Дворца Космонавтов). – Обыкновенная кошка.
– Величиной с болотного лешего, – добавила Валентина.
– С лешими, я до сих пор полагал, ты знакома заочно.
– Зато я очно знакома с пилотом, который успел позабыть, как выглядит силуэт леопарда.
«Хоть тысяча леопардов, – подумал он, глядя туда, где исчезла жуткая тень, – лишь бы не рысь…» К новолялинским леопардам он склонен был относиться индифферентно.
Нет, ему не верилось, что бродячая рысь может напасть на людей – не в ее это правилах. Но ведь темно и… кто знает…
В кустах сухо треснула ветка. Раздраженное фырканье. Снова треск и возня… Это его успокоило. Рысь не слон – пробирается осторожно, неслышно, обнаружить себя не дает – тем и сильна.
Где-то рядом пронзительно (как в тропическом лесу) заорала и громко захлопала крыльями птица. Будто в ответ в отдалении коротко прозвучал низкий и очень внушительный рык.
– Ты не волнуйся. – Он обнял Валентину за плечи. – Не стоит внимания.
– Напротив. Мне любопытно послушать рычание местных художников-имэджентистов.
От обочины отделилась хвостатая угольно-черная тень. Лениво так, не скрываясь, вышла на середину аллеи. Легла. Зелеными самоцветами сверкнули глаза. Угасли. Вспыхнули снова… Крупная тварь. Валентина права: силуэт леопарда. Точнее – черной пантеры.
Сзади зашелестела листва. Он оглянулся. Еще одна пара светящихся глаз…
– Пробьемся! – весело сказала Валентина. – Прикрой тылы, следи за флангами, а я беру на себя фронтальный прорыв.
– Давай-ка присядем, стратег. Имэджентисты впали в амбицию, и добром они нас отсюда не выпустят.
Раковина скамьи приятно пружинила – сидеть вдвоем здесь было удобно. И было бы даже уютно, если б не эти горящие в полумраке – слева и справа – две пары зеленых глаз.
Сверху посыпались листья. Опять заорала «тропическим» голосом неизвестная птица и, по-куриному шумно хлопая крыльями, тяжело приземлилась (точнее, плюхнулась) прямо перед скамьей. Засеменила по тусклым разводам светоузоров, беспорядочно меняя направление, волоча длинный хвост и громкими криками выражая свое недовольство.
– Индонезия, – сказал он. Погладил смутно белеющий возле скамьи ствол березы. – Римба Калимантана. Пантеры, павлины, удавы…
– Где ты видишь удава?
– Нигде. И не хотел бы видеть. – Он сжал Валентину в объятиях и сразу нашел в темноте ее губы. Сладко пахло жасмином.
– М-м… погоди! На нас смотрят.
– Кто посмел?! А… старый знакомый.
На них глядели розовые глазки-пуговки ярко люминесцирующего удава. Библейская рептилия, аккуратно так навинтившись на ствол березы лимонно-желтой спиралью, неприлично виляла хвостом. Из открытой пасти выпирал большой апельсин.
Он поискал, чем бы швырнуть в змеиную голову. Швырнуть было нечем. Валентина спросила:
– Не помнишь, кто первый из нас помянул удава?
– Счастье, что я не успел помянуть королевскую кобру… – Ладонь Валентины чуть-чуть опоздала закрыть ему рот. Ладонь он с удовольствием поцеловал. – Виноват, первый был я.
– Ну тогда ты обязан его развлекать.
– Нет, не обязан. Я не умею развлекать рептилий. И не желаю. Я умею и желаю развлекать тебя. Пусть свинчивается обратно. Вот выну у него изо рта апельсин и скажу, чтобы проваливал ко всем чертям.
– Вот вынь и скажи.
– Я раздумал. Освобождать пасти рептилий от фруктовых затычек – женская привилегия.
Валентина погрозила люминесцентному удаву пальцем:
– Искушение не состоится. Сгинь!
Удав поморгал розовыми глазами, съежился и угас.
Птица, силуэтом похожая на павлина, перестала кричать, развернула веером хвост – перья вспыхнули языками лучистого пламени. Мягко прозвучал женский смех. И голос:
– Добрый вечер, молодые люди!
– Вечер добрый, – ответила Валентина.
Щурясь, он с удовольствием разглядывал пламенеющее костром изделие мастеров светотехники. Или светопластики – он плохо в этом разбирался. От Жар-птицы, как от костра, исходило тепло, с перьев сыпались искры. У нее были яркие голубые глаза и благодушно-степенная походка, как у добрейшего Ван-Ваныча, преподавателя теории опорных траекторий. Чинно вышагивая, голубоглазое произведение светопластического искусства нежным голосом пообещало:
– Ай да повеселю вас, молодые люди, ай да распотешу!..
Он переглянулся с Валентиной.
– Сударыня, – обратилась к птице Валентина, – вы меня извините, но здесь я вынуждена просить вас опустить занавес.
– Да, – подтвердил он смущенно. – Извините, торопимся.
Огнеперое диво застыло на одной ноге и перестало сыпать искрами.
– Вырубай Феникса, Митя, – прогундосил кто-то из-под скамьи унылым тенором. – Клиент… одно расстройство. Это ему не по вкусу, то ему надоело, здесь он торопится. Пусть идет к… куда ему надо.
– Лимон ты, Эдик, пополам с верблюдом! – жизнерадостно отозвался Митя (голос шел откуда-то сверху). – Ну критикнули твоего червяка – так вполне поделом! Знаем сами – кривы сани. К чему маневры?! Шедевры надо создавать, шедевры!
– Не могу я с такими работать, – упорствовал подскамеечный тенор. – Мне пластику надо держать, а они полемику развели. У меня от них уже в правом ухе звенит. И в левом.
– Некстати это у тебя, – с сожалением сказал Митя. – Я собирался вывалить на них весь сундучок бабушки Серафимы.
Они с Валентиной подняли головы кверху. Жар-птица угасла, и было слышно, как Митя вздохнул где-то там – в темноте березовой кроны. И вдруг негромкий смешок:
– А гениально мы их подсекли на светляках и пантерах!..
– Мальчики, – сказала Валентина, – было все интересно. С удовольствием поглядели бы ваше искусство, но увы, мы элементарно проголодались. Голодное брюхо к искусству глухо. Учтем на будущее.
– Вы впервые в саду неожиданностей? – полюбопытствовал голос Мити.
– Мы впервые в этом парке. И вообще – в Новой Ляле.
– Ах, значит, из Центра!.. Эдик, у нас в гостях небожители. Рожденным летать ты подсунул рожденного ползать. Чем прикажешь загладить вину?
– Дмитрий, отстань. Люди голодны, а до «Уюта» без малого километр.
– Не скучай работой, а скучай заботой… Скажите, вам удобно было на этой скамье?
– Да, – ответила Валентина. – Мы отдохнули и теперь отлично дойдем.
– Нет, вы поедете! – Жутко свистнув, Митя позвал: – Зара! Бара!
Пантеры откликнулись рыком. Угольно-черные силуэты и две пары зеленых светящихся глаз возникли перед скамьей. Он почувствовал, как по ногам мягко скользнул тяжелый хвост, и на всякий случай подтянул ноги на приступок скамьи.
– Как вы это делаете? – спросил он.
– Секрет фирмы, – небрежно обронил Митя. – Рекомендуем посетить заповедник фантасмагорий и уголок Бажова – неделю в себя не придете… Итак, до свидания! Нет-нет, пока не надо вставать, я собираюсь произнести магические формулы ужасных заклинаний. – Шутейным голосом чародея Митя проговорил: – По щучьему велению, к вашему недоумению… Зара, Бара, бзыс бой!
Раковина скамьи внезапно качнулась под ними и вслед за пантерами лихо вырулила на середину ковротуара. Смех Мити, жизнерадостный крик:
– Синхронной безекции! Приятного аппетита!
– Спасибо! – догадалась выкрикнуть Валентина.
— Да, уважаемые… не об этом мечтали наши великие писатели фантасты… не о плоских 3дешках в очках, примитив это всё, да еще и вредный. Действительно зрелищные технологии еще только ждут человечество, и сделают их не какие-нибудь корпарации (читай вредители), а простые талантливые парни и девчонки будующего и быть может не далекого будущего.
а если учесть, что изготовитель Дисней, то можно заранее фильму ставить оценку ниже средней, потому как эта «студия» снимает далеко не лучшие ленты (из последних «шедевров» можно упоминуть фильмец «ведьмина гора»).
Игра лучше в миллион разов!!! Этот «фильм» не достоин такой игры!
честно, уже за… ло, когда захожу на один из любимых музыкальных сайтов, то всё время попутно открывается вконтакте, при чем страница с порно фото и видео тамошних обитателей. Уже хочется рвануть весь этот бедлам.
Др. Веб молодцом, хоть что-то пытаются сделать. И это не имеджевый ход, это логичный шаг.
а бывает так, что все зализано и замазано, пример такой мазни ниже на фото: