Крылья страны Советов, или тяжёлая длань деда-бомбардировщика. Сегодня мы поговорим про авиаконструктора Туполева и про то, как он проектировал самолеты для гражданской авиации.

Когда говорят про известных русских эмигрантов, особенно тех, кто внес вклад в развитие науки и техники, то чаще всего упоминают авиационных конструкторов работавших в США. При этом, кроме Игоря Сикорского, мало кто из людей, всерьез не увлеченных историей авиации, назовет еще хотя бы пару фамилий.

Список же этот огромный. Даже в таких объемных трудах, как «Русская авиационная эмиграция» В. Михеева и «Золотая книга эмиграции», не все упомянуты.

Бартини А-57 — один из самых необычных и интересных военных самолетов, разрабатывавшихся в СССР. Причем он интересен всем — необычными для своего времени конструкторскими идеями, дизайном, вооружением и даже историей разработки. В этом плане его можно сравнить с другим самолетом, о котором мы рассказывали ранее — С-22 “Илья Муромец”. Как и самолет С-22, А-57 содержал новаторские решения, которые впоследствии нашли широкое применение в авиации.

В это сложно поверить, но машина представляла собой амфибию, выполненную по схеме летающего крыла. Но, к сожалению, этому проекту не суждено было воплотиться в жизнь по разным причинам, одной из которых стало то, что самолет сильно опережал свое время. Но зато он нашел отражение в более поздних машинах.

Самолет А-57 —бомбардировщик-амфибия с крылатой ракетой на борту

В советском обществе заказные убийства были большой редкостью. Но одна из версий гибели авиаконструктора Игоря Бережного в 1981-м сводилась к заранее спланированному преступлению. Много внимания уделялось этой теме в СМИ, авторы делились своими взглядами, искали ответы на вопросы «кто» и «зачем». Тема не мертва и сегодня. В 2017 году на российские экраны вышел фильм-расследование о загадочной гибели главного конструктора ККБАС (Куйбышевское конструкторское бюро автоматических систем). Правда, никто так и не выяснил ни личность заказчика, ни непосредственно убийцы.

Как одиннадцатый сын бедного вологодского крестьянина стал создателем легендарных самолетов ХХ века
Стоит только назвать эту фамилию, и среднестатистический житель нашей страны тут же откликнется: «А, конечно, штурмовик Ил-2!» Более продвинутый любитель военной истории, особенно авиационной, немедленно подхватит: «Не забывайте про Ил-28: уникальный бомбардировщик!» Те, кто постарше, успел застать времена позднего застоя и имел редкую по той поре возможность выехать за границу хотя бы в страны соцлагеря, наверняка добавят: «На Кубу через океан на Ил-62 летали — самый дальний самолет в СССР был…» А заговори с военным или спасателем, и первое, что услышишь: «Вот "Матрена" — это да, это транспортник! Какая "Матрена"? Так Ил-76, какая же еще!»

Все четверо будут правы. И все четверо прекрасно иллюстрируют главную, удивительную способность этого авиаконструктора. Действительно, за что бы ни брался трижды Герой Социалистического Труда генерал-полковник-инженер Ильюшин Сергей Владимирович — за штурмовик или бомбардировщик, пассажирский лайнер или транспортный самолет, — у него каждый раз получалась уникальная машина.

Ушел из жизни человек, благодаря которому ВВС имеет лучшие истребители и бомбардировщики марки "Су" — Александр Барковский.

Хочется говорить эпическими стихами, а говорить невозможно. И не только потому, что трагедия перехватывает дыхание, не дает сформироваться правильным словам. Беда в том, что об этом замечательном человеке не известно почти ничего.

Имя лётчика Алексея Маресьева хорошо известно не только в нашей стране, но и во всём мире. Судьба этого сильного духом и не сломленного обстоятельствами офицера, удостоенного звания Героя Советского Союза, легла в основу книги Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке».

Одним из ключевых моментов того бессмертного произведения была сцена в госпитальной палате, когда впавшему в депрессию после ампутации ног Алексею полковой комиссар Семён Воробьёв даёт прочитать статью в дореволюционном журнале, рассказывающую о лётчике Валериане Карповиче, потерявшем в Первую мировую войну ступню, но добившемся права летать с деревянным протезом. Именно его пример и помог Маресьеву переломить злую судьбу.

Был ли на самом деле такой русский пилот или это вымысел талантливого автора?

Оказывается, был! Только звали его Александр Прокофьев-Северский. После смуты 1917 года он эмигрировал из Советской России, поэтому лауреат Сталинской премии Борис Полевой не мог впрямую назвать его имени.

А между тем удивительная судьба этого человека достойна отдельной книги...

Резолюция монарха

Он родился в 1894 году, когда о воздушных полётах в России только мечтали. Но уже через пятнадцать лет целая плеяда первых русских лётчиков — Уточкин, Нестеров, Ефимов, Сикорский и другие — вовсю штурмовала Пятый океан, а их имена не сходили с уст соотечественников и газетных страниц.

 В начале Великой Отечественной войны самый ярый приспешник фюрера Йозеф Геббельс заявил:«Ни одна бомба не упадет на Берлин! Советская авиация уничтожена!». Но уже в ночь на 8 августа 1941 года наши самолеты нанесли первый бомбовый удар по столице фашистской Германии.

Он был итальянцем, сыном барона Людовико Бартини. Детство Роберто, без преувеличения сказать, было райским. Он мог позволить себе любой каприз. Однако это нисколько не изнежило и не испортило его. Он вырос человеком крепким и телом, и духом.

 

Уже в ранние свои годы Роберто отличался большой смелостью и решительностью, обладал цепкой, «фотографической», памятью. Он умел говорить на семи европейских языках, одинаково свободно писал и рисовал как левой, так и правой рукой. А еще в нем рано обнаружилось удивительное свойство предчувствовать. Потом он нередко удивлял тем, что отвечал на вопросы раньше, чем они были заданы.

Превосходство в воздухе — это превосходство и на земле. Поэтому авиаконструкторская мысль все время пытается изобрести "идеальный" самолет, зачастую сталкиваясь с неудачами. Давайте рассмотрим несколько примеров самолетов, которые поднялись в воздух, но у которых не было ни единого шанса попасть в серийное производство.