Я стою перед ее кабинетом и репетирую, как войду и не заплачу.
 — Здравствуйте, Людмила Александровна, — скажу я. — Мне нужна помощь. Моя дочь — ей 10 месяцев — перенесла гнойный менингит. Осложнение — полная глухота. Я собираю документы для комиссии по инвалидности. Нужно пройти диспансеризацию.
 — Ну, записывайтесь через систему и проходите, — скажет мне заведующая. — В чем проблема?
 — Проблема во времени. Его нет. Много врачей, много анализов, ЭКГ, все в разные дни, в разных филиалах. Если проходить в общем порядке, то диспансеризация займет пару недель. А у меня нет пары недель. Мне срочно нужно делать дочке операцию. Дело в том, что улитка в ухе может закостенеть, и нужно успеть поставить импланты до того, как это случится. И тогда мой глухой ребенок будет жить полноценной жизнью.
Я дома репетировала этот текст, произносила его с холодной отстраненностью.
Ну, пошла...
 — Здравствуйте, Людмила Александровна… — голос предательски дрожит. — Мне нужна помощь… Моя дочь — ей 10 месяцев — перенесла гнойный менингит… Осложнение — полная глухота...
Слезы катятся по щекам, безобразно морщится лицо. Все репетиции — коту под хвост.
 — Успокойтесь, — говорит заведующая и идет прикрыть дверь кабинета, в которую кто-то постоянно норовит заглянуть. — Чем можно помочь?
 — Диспансеризация, — с трудом выговариваю я и погружаюсь в глухие рыдания.
 — Давайте, мамочка, успокаивайтесь. Это жизнь. Нельзя сдаваться. Я помогу вам всем, чем могу. Завтра сможете придти ко мне прямо с утра? Собрать все анализы и придти с малышкой? Я возьму вас за руку и проведу по всем врачам...
 — Я не записана, — бормочу я.
 — Понятно, что не записаны. По записи будет очень долго...
		
					
           
          
				  
					Читать дальше  »